Только мы - Страница 74

— И сгниет заживо! — повторил Фатих, его глаза загорелись безумием. — И сгниет заживо!!!

Рев урагана изменился, стал вообще нестерпим, словно кто-то всесильный и невидимый услышал это страшное проклятие, пообещав исполнить его. Где-то вдали, в Эр-Рияде, принц Фейсал вдруг взвыл дурным голосом от нестерпимой боли. Он с ужасом смотрел на свои руки, с которых сама собой начала слезать кожа, обнажая глубокие, кровоточащие язвы, которые постепенно распространялись по всему телу. Спешно вызванные охраной лучшие врачи не смогли ничего сделать — они опознали проказу, но никогда не слышали, чтобы эта давно забытая болезнь протекала с такой скоростью. Принц пытался молиться, но в ответ перед глазами возникали падающие от пуль солдат ясноглазые дети. Фейсал понял, за что наказан, и решил застрелиться, но руки ему не повиновались. Он попытался попросить о помощи охранника, но мгновенно сгнивший черный язык сам собой отвалился. И с ним осталась только боль. Надолго.

Рейли протянул навстречу Фатиху руки ладонями вверх, и тот накрыл их своими. И мир в тот же момент снова изменился, и изменился навсегда. Небо над всей планетой стало таким же багровым, как над пустыней, ураганный ветер пронесся по всем материкам, сметая, как мусор, автомобили и ломая, как спички, телевизионные башни. Люди Земли увидели что-то страшное — причем, каждый свое, предназначенное только ему. И каждый осознал, что время Суда почти пришло. Того самого Суда, который многие религии именуют Страшным. И каждому придется ответить за все, что он сделал — и за хорошее, и за плохое. Люди ощутили, что вина за загубленную планету лежит на них. Вина за то, что не захотели прислушаться к словам пророков, вина за то, что в мире царили подлость и жестокость, конкуренция и эгоизм. Вина за то, что из Земли сделали в духовном смысле помойку.

В городах и поселках воцарилась паника, люди в отчаянии кидались в храмы молиться, но не могли найти там успокоения — святость напрочь ушла из этих храмов. Бог отвернулся от землян, поскольку они сами отвернулись от Бога. Но не все реагировали со страхом, кое-кто встречал случившееся с радостной и светлой улыбкой, ощущая, как раскрываются навстречу небу их души и вырастают невидимые крылья. Правда, это большей частью оказались те, кто вскоре должен был уйти, кому в этом умирающем мире было тесно и плохо. Неформалы, художники, барды и прочий творческий люд, не считавший, что ради денег и успеха можно сотворить любую мерзость или предать самого себя. Такие с грустью смотрели, как в панике носятся обычные люди, живущие для себя и ради себя, не способные помочь и ничего не попросить взамен. Человечество окончательно разделилось на две неравные части, которым никогда не понять и не принять ценностей друг друга. Причем, меньшая себя к человечеству уже не относила. Да и правильно, ее ждала бесконечная вселенная, где каждый найдет себя.

— Гой-йа!!! — неожиданно взревел мотор, и из облака песка вырвался байк Баффы. — Привет, ребята! Я уж заждался вас! Держите!

Он протянул на ладони два кристалла. Рейл с Фатихом взяли по одному, затем молча подождали, пока кристаллы погрузятся в их плоть.

— Знаете, что дальше делать? — поинтересовался байкер.

— Знаем, — кивнул мулла. — Нам нужно на побережье. Что дальше, поймем только после открытия шестого замка. Что у вас с Михаилом?

— Уводим отсюда тех, кто этого достоин. Не хочу оставлять среди этих убогих хоть одного из наших! Или того, кто способен стать нашим.

— Ты прав, никому из нас среди этих детоубийц оставаться нельзя. Пусть их судит Аллах!

— У них отбирают надежду на будущее, — усмехнулся Баффа. — А это самое страшное, поверь мне.

— Возможно, — дернул щекой Фатих. — Но убийства детей я им никогда не прощу!

— Такое действительно не прощают, — помрачнел байкер. — Ладно, ребята, мне пора. Дел немерено. Бывайте! Вы у нас теперь Повелители Стихий, так что поймать вас будет проблематично. Да, держите воду.

— Спасибо, — улыбнулся Рейли, беря из его рук пятилитровую пластиковую канистру. — Пить хочется страшно.

— Пустыня, однако, — хмыкнул Баффа.

Затем он махнул на прощание рукой, отжал газ и исчез. А Рейли с Фатихом по очереди напились вдоволь и, едва касаясь ногами песка, двинулись в долгий путь к побережью. Ураган, не стихая, дул им в спину и что-то жутковатым голосом напевал.

* * *

Хранимы древними проклятьями

Громады банков и церквей.

И сувенирными распятьями

Торгует сгорбленный еврей.

Мистардэн

Пальцы Халеда скребли по столу, словно счищая с него что-то невидимое. Он сейчас выглядел со стороны страшно — мертвенно-бледное лицо, горящие безумием и отчаянием глаза, подрагивающая челюсть. Арабы не справились, не сумели предотвратить открытие пятого замка. Уже пятого! В голове билась одна мысль: «Осталось всего два!» Неужели не удастся остановить надвигающуюся катастрофу?!

Материалист и прагматик, Халед вынужден был поверить в вещи, которые всегда ранее считал заведомой чушью, однако факты — упрямая вещь, от них никуда не денешься. Сотворенное Фатихом и Джонсоном в Саудовской Аравии просто потрясало — а ураган однозначно дело рук этих двоих.

Да если бы только в Саудовской Аравии! Ураганы, штормы и бури прокатились по всему миру, причем такой силы, что метеорологи только разводили руками. Во-первых, ни один прогноз не предсказывал ничего подобного, во-вторых, это буйство стихий не вписывалось в двенадцатибальную шкалу, а в-третьих, что окончательно указывало на искусственное происхождения стихийных бедствий, в них не погиб не один человек, за исключением арабов в Аравии. Странно, но опять же факт. Разрушений было множество, однако люди не пострадали, словно нечто невидимое, но всемогущее, хранило их.